Выбор воина - Страница 40

К оглавлению

40

Глава 9
Брод

…Пал он на дол, и взгремели

на павшем доспехи…

Гомер. «Илиада»

Вышли они из-за леса, что раскинулся на другом берегу реки. Длинная змея войска, отблескивая металлом и зеленью плащей, быстро вытягивалась из-за деревьев. Сашка смотрел, как они идут, стоя на левом берегу Бойне, и пытался прикинуть численность вражеского войска. Много, черт подери, как их много! Не меньше двух тысяч. Никак не меньше…

Шли фении легко, словно не сделали до этого несколько дневных переходов по пересеченной местности в доспехах и при оружии. Впереди колонны катилась богатая колесница, запряженная парой лошадей. На колеснице – высокий воин в броне, неподвижный, как столб. «Ишь как стоит! А ведь колеса-то без рессор!» Фении направлялись к единственному в этом месте броду через реку, и в их молчаливом движении читалась угроза.

Сашка оглянулся на своих. Войско построилось ровными рядами сразу за переправой. Союзников – русов, ирландцев и скандинавов – тринадцать сотен. Ангус собрал своих Туата де Данан, клан, который издавна служил его предкам. Савинов слыхал, что соседи считают этот клан, да и самого Ангуса чуть ли не мистическими существами. Колдунами, знающими запретное и к роду людскому, судя по рассказам, имеющими малое отношение. Считалось, что живут Туата в холмах – сидах, одноногие, однорукие и одноглазые, владеют всякой магией и богаты безмерно. Насчет богатства – это да. Ангус точно не беден, да и люди его хорошо живут. Стада у них тучные, обнесенные стенами городки построены и вправду на вершинах холмов, оружие хорошее, крепкое. Однако при чем тут колдовство, Сашка так и не понял. Может, завидуют соседи? Так ведь и сами неплохо живут. А может, в основе лежит какая-то другая история. Из тех, что с давних времен тянутся…

Туата были, конечно, совершенно нормальными людьми, с полным набором ног, рук и органов чувств. Ну разве что волосами чуть потемнее, чем соседи. Их отряд в четыреста человек стоял прямо напротив брода.

Ирландцы предпочитали носить сразу два копья. Одно для метания, другое для боя накоротке. Вчера, когда упражнялись с оружием, Савинов видел, как ирландцы метали копья сразу с обеих рук. Здорово метали, метко и сильно…

Справа от ирландцев стоял хирд Хагена и сотня родичей Диармайда с ним самим во главе. Пришли все-таки… Левый фланг заняли русы. Дружина Ольбарда сомкнулась монолитной стеной. Первая шеренга – вся с ростовыми вытянутыми щитами. Молча ждали, опираясь на длинные копья, пока подойдет противник. Ставр с пятью десятками лучших стрелков прикрывал левое крыло. Где-то там с ним – Рысенок…

Грозное молчание нависло над полем будущей битвы. Только ворона каркнула, пересекая путь колонне фениев. Те спустились к самой воде и начали выстраиваться для боя. Точнее – как для боя. Сашка знал, что все эти построения – не более чем демонстрация силы. Сражаться будут позже и в другом месте – на равнине перед Бругом. Хотя, на взгляд Савинова, грамотнее было бы встретить ирландцев здесь. Засыпать стрелами, расстроить ряды, а потом перемолоть у брода и скинуть в реку. Заодно бы и численное преимущество фениев компенсировалось. Но что поделать – обычай! Да и сам Финн, иди война по другим правилам, наверняка нашел бы для переправы более удобное место…

А здесь, на берегу, должен произойти ритуальный поединок. Так называемая «битва у брода». Хаген рассказывал, что даже в Скандинавии до сих пор случается, что войска противников не бьются там, где встретились, а их предводители заранее назначают место для битвы. Иногда это поле даже обносят изгородью. И режутся там насмерть. Своеобразный турнир. «Честный бой». Только вместо брода викинги выбирают перекресток дорог или холм. А то и отправляются в лодке на маленький прибрежный островок, заливаемый на время приливом. Впрочем, что такое «хольмганг», Савинов знал не понаслышке. Доводилось участвовать…

Отсюда было хорошо слышно, как шелестит прибрежная трава под ногами фениев. Потом ирландцы грохнули щитами, смыкая ряды, и… Тишина. Войска замерли, словно два воина, меряющиеся взглядами. Ну, кто первый дрогнет? Так стояли долго. Время, казалось, остановилось, лишь плыли в вышине редкие белые облачка. Темные тени от шлемов лежали на лицах воинов. Казалось, и не живые они уже – мертвые! Умерли давно, но прозвучала труба, и встали из могил, чтобы участвовать в битве. Сашка почувствовал, как пальцы с неистовой силой сжимают древко копья. «Мандражируешь? – спросил он себя и усмехнулся. – Ничего, брат, все уже решено. Главное – ввязаться в драку, а там… Там ты знаешь, что делать! А чего не знаешь – почувствуешь!»

И тут проревел рог. Вызов! Из рядов фениев вышел высокий светловолосый воин и стал спускаться к воде. Речные волны достигли его колен, когда он остановился и крикнул:

– Я Гарв, сын Сканлана из Слиав-Куа! Кто выйдет на битву со мной у славного брода, что лежит рядом с Бругом, на бреге прекрасной Бойне?

«Да он поэт, – подумал Савинов, слушая перевод Ратимира, – ишь как излагает!»

– Я выйду биться с тобой, славный Гарв, сын Сканлана из Слиав-Куа! – раздался ответ. – Я, Хаген, сын Стурлауга из Лохланна!

Жребий бросили еще вчера, но Сашка беспокоился за Хагена. Мало ли кого выставят против него ирландцы, а побратим после припадка ульфхеднаровой ярости и не бился еще ни разу. Успел ли он восстановиться?…

Гарв вскинул меч, приветствуя противника, и двинулся через реку. По обычаю нападающий переходит брод, а обороняющийся поджидает его на той стороне.

...

«И сошлись герои. Вышел славный Гарв из воды и прянул на врага, как орел падает на зайца. Но быстр оказался сын Лохланна. Увернулся он от первого броска Гарва. И сшиблись они у вод прекрасной реки Бойне с громом и лязгом. И треснули их щиты от страшных ударов. Возделись мощные мечи над головами героев. Смело вступили они в битву, и никогда допрежь того, если не считать поединок Кухулина с Фердиадом, не было более славного сражения у брода».

40